Обсуждение четвертого антимонопольного пакета можно назвать рекордным. И не только потому, что по некоторым предложенным изменениям (в частности, касающимся регламентированных торговых практик и отмены антимонопольных исключений для результатов интеллектуальной деятельности) дискуссии ведутся более двух с половиной лет, но и по необычайно высокому накалу страстей и поляризации мнений, сильной политизации самого процесса обсуждения вопросов, многие из которых, на первый взгляд, являются исключительно техническими.

Но не менее, а возможно, и более важно понять, кто является бенефициарами дискуссии, каковы ее промежуточные итоги и перспективы в контексте формирования российской модели конкурентной политики.

Кажется, что выиграл крупный бизнес, добившийся того, чтобы поправки к предложенным изменениям не были допущены на рассмотрение Госдумы во втором чтении в осеннюю сессию 2013 г. Соответственно, можно подумать, что поражение потерпел антимонопольный орган. Однако при ближайшем рассмотрении становится ясно, что в долгосрочной перспективе в проигрыше могут остаться все. Почему? Прежде всего из-за неструктурированности ключевых проблем, на решение которых направлены изменения в рамках четвертого антимонопольного пакета, а также из-за того, что сохраняется разрыв в экономическом и правовом аспектах дискуссии.

Могут возразить, что законопроект обсуждался на портале www.regulation.gov.ru, существует отчет об оценке регулирующего воздействия (далее – ОРВ), отклоняющий предложенный пакет изменений. Все так, но, по сути, обсуждение шло либо вслепую, либо в лучшем случае с опорой на конкретные примеры, не претендующие на системную значимость и (или) репрезентативность.

Для того чтобы извлечь уроки по существу, а не по форме, необходимо обсудить вопросы о том, (1) какие возражения по изменениям предлагали эксперты и участники рынка и каким образом аргументировали свою точку зрения; (2) как ответил на каждое из возражений антимонопольный орган; (3) каково соотношение содержания отчета об ОРВ и содержания дискуссии на портале; (4) какое значение отчет об ОРВ в действительности имеет (и будет иметь) для дальнейшего прохождения поправок. Ответы на эти вопросы позволят определить действительный статус процедуры ОРВ, предполагающей оценку не только масштабов проблемы, но и последствий выбора того или иного варианта ее решения для разных заинтересованных групп.

Что касается перспектив в контексте формирования российской модели конкурентной политики, то этот вопрос имеет прямое отношение к  проблеме поиска трех взаимосвязанных видов баланса (1) промышленной и конкурентной политики, (2) активных мер конкурентной политики и антитраста, (3) антитраста и экономического регулирования. Однако в такой постановке вопрос даже не пытаются обсуждать, хотя и теория для каждого из перечисленных компонентов уже существует, и даже обозначены границы выбора с оценками возможных последствий.

Поскольку запущен новый круг ОРВ и дискуссии по четвертому антимонопольному пакету далеки от завершения, есть возможность извлечь уроки… Но будет ли на них спрос?

Андрей Шаститко,

директор Центра исследований конкуренции и экономического регулирования РАНХиГС при Президенте РФ, заведующий кафедрой конкурентной и промышленной политики экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, профессор, доктор экономических наук, член НП «Содействие развитию конкуренции»