Компании пытаются оспаривать в суде не только решения и предписания антимонопольного органа, но и приказы о проведении проверки, возбуждении дела по признакам нарушения антимонопольного законодательства, а также акты проверки. Позиция судов при отказе в удовлетворении подобных требований однозначна: такие акты не могут быть предметом судебного обжалования, так как они представляют собой процессуальные документы, не порождают для заявителей каких-либо правовых последствий, в том числе негативных, а также не создают препятствий для их деятельности.

Процессуальные аспекты рассмотрения дел 

В части процессуальных аспектов стоит отметить, что предписание антимонопольного органа о прекращении действий (бездействия), содержащих признаки нарушения антимонопольного законодательства, может быть обжаловано в суде [1]. Это возможно потому, что оно отвечает признакам ненормативного правового акта, установленным в ч. 1 ст. 198 АПК РФ, принято уполномоченным государственным органом на основании ст. 22 и 39.1 Закона о защите конкуренции [2]в отношении конкретного хозяйствующего субъекта и содержит властное предписание, возлагающее на такого субъекта обязанности и влияющее тем самым на его права в сфере предпринимательской деятельности.

При этом приказы о проведении проверки, о возбуждении дела по признакам нарушения антимонопольного законодательства, акты проверки обжаловаться в суде не могут [3]: они не обладают признаками ненормативного правового акта, не носят властно-распорядительного характера и не содержат обязательных предписаний, влекущих правовые последствия, а также не создают препятствий для осуществления деятельности хозяйствующих субъектов. В частности, акт по своей сути является документом, который фиксирует результаты проведенной проверки и служит основанием для принятия решения по ее результатам. Это решение и будет ненормативным правовым актом, подлежащим оспариванию в арбитражном суде в порядке главы 24 АПК РФ.

Злоупотребление доминирующим положением 

Суды в очередной раз обращают внимание на то, что нарушением антимонопольного законодательства являются не все действия хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение на товарном рынке, а только те, что направлены на сохранение или укрепление своего положения на соответствующем товарном рынке с использованием запрещенных методов, наносящих ущерб конкурентам и (или) иным лицам. Так, в деле ОАО «Федеральная пассажирская компания» против УФАС по Республике Татарстан [4] суды отменили решение антимонопольного органа о признании нарушающими законодательство о защите конкуренции действий Общества, занимающего доминирующее положение на рынке, выразившихся в отказе продать железнодорожный билет студенту по специальному тарифу при предъявлении необходимых для этого документов. Решение отменено, поскольку не были установлены факты, свидетельствующие о том, что действия хозяйствующего субъекта направлены на сохранение или укрепление своего положения на рынке и, соответственно, они не могут быть квалифицированы как нарушающие ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции.

Примечательно дело ОАО «Авиакомпания «ЮТэйр», ОАО «Авиакомпания «Сибирь», ОАО «Аэрофлот» против УФАС по Ростовской области [5]. Решение антимонопольного органа, признающее авиакомпании нарушившими п. 4 ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции за прекращение продажи группы тарифов экономического класса, было отменено. При отсутствии государственного регулирования цен (тарифов) и надбавок суды пришли к выводу, что действия обществ, заключающиеся в отказе от части тарифов как от экономически невыгодной для этих хозяйствующих субъектов стоимости перевозки, несмотря на наличие спроса на приобретение услуг и по специальной цене, не могут сами по себе свидетельствовать о нарушении указанной нормы Закона. Квоты определяются перевозчиком, их изменение самими авиакомпаниями не запрещено, государственное регулирование квот не установлено. Ни одно из обществ в рассматриваемый период не отказалось от выполнения рейсов, а также не уменьшило их число. Отказ использовать определенные виды тарифов при формировании цены перевозки свидетельствует об изменении цены на заказываемую услугу и является следствием документально подтвержденного роста расходов и затрат перевозчика, обусловлен экономическими условиями на товарном рынке, напрямую повлиявшими на финансовые показатели, задействованные в процессе формирования цены перевозки как товара.

Ограничивающие конкуренцию соглашения и согласованные действия 

Среди споров, связанных с антиконкурентными соглашениями, следует выделить интересный вывод суда в деле по картелю на рынке жидкой каустической соды [6]. ФАС России признала ряд хозяйствующих субъектов нарушившими Закон о защите конкуренции путем участия в соглашении, которое привело или могло привести к установлению и поддержанию цен на оптовом рынке поставок жидкой каустической соды, к разделу товарного рынка. При рассмотрении дела в обоснование довода о наличии такого товарного рынка, как «рынок жидкой каустической соды», антимонопольной службой представлен аналитический отчет по результатам анализа этого рынка в РФ за период 2009–2010 гг.

Отметим, что указанный отчет являлся предметом судебного исследования при рассмотрении другого арбитражного дела (№ А40-33828/11-154-238) о признании незаконным решения антимонопольного органа. Тогда суды решили, что представленный антимонопольным органом аналитический отчет не может быть принят как содержащий описание рынка жидкой каустической соды.

Вопреки доводам ФАС России о неприменимости к рассматриваемому делу выводов по иному спору с участием иных лиц, они были приняты судом во внимание в силу установленного ст. 16 АПК РФ принципа общеобязательности судебных актов. Между тем суды в подобных случаях обычно руководствуются нормой ч. 2 ст. 69 АПК РФ, позволяющей сторонам не доказывать вновь лишь те обстоятельства, которые установлены по рассмотренному ранее делу с участием тех же лиц.

Существенным при рассмотрении дела стало также и то, что в решении ФАС России не были сформулированы предмет и условия вмененного картельного соглашения и представлены доказательства горизонтального обмена информацией между производителями каустической соды. Суд расценил это как свидетельство того, что одни производители не знали, какие объемы каустической соды приобретало ОАО «ЕТК» у других производителей. При таких обстоятельствах решение ФАС России было признано незаконным.

Сложность доказывания заключения ограничивающих конкуренцию соглашений можно увидеть также на примере дела ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт», ООО «Левобережье» против УФАС по Волгоградской области[7]. УФАС признало заявителей нарушившими антимонопольное законодательство в связи с наличием между ними соглашения, приводящего к снижению цен на нефтепродукты. Между тем суд отменил это решение, так как антимонопольным органом не были представлены бесспорные доказательства того, что горюче-смазочные материалы (ГСМ) поставлялись по сниженным ценам в результате договоренностей. По мнению УФАС, реализация нефтепродуктов, отпущенных ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт» для ООО «Левобережье» по ценам, установленным исключительно для сельхозтоваропроизводителей (коим Общество не являлось), стала результатом взаимосвязанных и взаимодополняемых договоренностей: между ООО «Левобережье» и администрацией Волгоградской области, а также между последней  и ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт». Основанием для  указанных выводов антимонопольного органа послужил факт обращения директора ООО «Левобережье» в администрацию Волгоградской области с просьбой отпускать Обществу ГСМ по льготным ценам. В свою очередь, суды пришли к выводу, что поставка ГСМ осуществлялась в рамках гражданско-правового договора, заключенного с ООО «ЛУКОЙЛ-Нижневолжскнефтепродукт», а не в результате каких-либо договоренностей. При этом решение антимонопольного органа не содержало безусловных доказательств того, что именно обращение ООО «Левобережье» в администрацию Волгоградской области (а не реализация сторонами ранее заключенного договора поставки нефтепродуктов) явилось прямым следствием поставки топлива по ценам, установленным для сельхозтоваропроизводителей.

Недобросовестная конкуренция 

Распространение рекламы, не соответствующей действительности, может быть нарушением не только законодательства о рекламе, но и ч. 1 ст. 14 Закона о защите конкуренции. К этому выводу суды пришли в деле ОАО «Седьмой Континент» против УФАС по Калужской области[8]. Довод заявителя о неверной квалификации правонарушения со ссылкой на то, что его действия должны быть квалифицированы по ст. 14.3 КоАП РФ, был отклонен судами. Такое решение судов объяснялось тем, что нарушение законодательства о рекламе не исключает возможности привлечения к ответственности в том числе за нарушение Закона о защите конкуренции: при совершении лицом двух и более административных правонарушений наказание назначается за каждое совершенное правонарушение (ч. 1 ст. 4.4 КоАП РФ). Даже наличие в рекламе о проведении акции предупреждения об ограниченной партии товара не освобождает от ответственности, если распространение рекламы продолжается в том числе после окончания реализации рекламируемого товара на условиях акции.

Контроль за торговой деятельностью 

В сфере контроля за торговой деятельностью стоит обратить внимание на дело ЗАО «Тандер» против УФАС по Карачаево-Черкесской Республике[9]. Судами отмечено, что антимонопольный орган необоснованно отождествляет понятия дискриминационных условий и дифференцированных условий договоров. Кроме того, он не учитывает, что договор поставки не является публичным договором либо договором присоединения, розничная торговля не относится к регулируемым видам деятельности, в связи с чем условия договоров не могут быть одинаковыми для всех поставщиков, изначально неравных по своим экономическим характеристикам и характеристикам продукции. При этом Закон о торговле[10]не содержит требований о том, что покупатель обязан устанавливать одинаковый размер ответственности или вознаграждения для всех поставщиков либо для поставщиков одной группы товаров или одного и того же товара. В данном случае следует также учесть, что ГК РФ предусмотрен принцип свободы договора, поэтому стороны, не согласные с  его условиями, вправе представить разногласия по спорным вопросам либо отказаться от его заключения. Одного лишь наличия различных условий договора в отношении мер ответственности и вознаграждения Обществу в связи с приобретением у поставщиков определенного количества товара недостаточно для вывода о том, что созданы дискриминационные условия и нарушены требования ч. 1 ст. 13 Закона о торговле.

Для установления факта дискриминации необходимо обосновать, каким образом спорные условия договоров повлияли на положение поставщиков на рынке. Так, например, было сделано в деле ОАО «Торговый дом «Русский Холодъ» против УФАС по Ставропольскому краю[11]. Суды согласились с позицией антимонопольного органа, что включение во все договоры поставки типового условия, согласно которому в цену товара входит плата за пользование морозильным оборудованием (притом что не все контрагенты принимают его в пользование), свидетельствует о создании дискриминационных условий для контрагентов, выражающихся в нарушении порядка ценообразования на произведенный (поставляемый) товар.

Андрей Пеховский,

руководитель санкт-петербургской

корпоративной практики

компании «Пепеляев Групп»

[1] См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 15 апреля 2014 г. по делу № А43-26473/2012.

[2] Федеральный закон от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции».

[3] См. например: постановления ФАС МО от 15 июля 2014 г. по делу № А40-47885/2013; от 24 июля 2014 г. по делу № А40-158356/2013.

[4] Постановление ФАС ПО от 18 июля 2014 г. по делу № А65-21599/2013.

[5] Постановление ФАС СКО от 9 июля 2014 г. по делу № А53-35635/2012.

[6] Постановление АС МО от 6 августа 2014 г. по делу № А40-24308/12-139-226.

[7] Постановление ФАС ПО от 2 июля 2014 г. по делу № А12-28046/2012.

[8] Постановление ФАС МО от 30 июля 2014 г. по делу № А40-181396/2013.

[9] Постановление АС СКО от 8 августа 2014 г. по делу № А25-1861/2013.

[10] Федеральный закон от 28 декабря 2009 г. № 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации». 

[11] Постановление ФАС СКО от 4 июля 2014 г. по делу № А63-9214/2013.